Stana Krum, кого я вижу, маргери тиррел вы ли это?) позвольте в знак приветствия прижаться лбом к вашему лобку)

Эволюционировать выше закона природы, поддержать слабых, чтобы выживали не только сильнейшие, решившие перекроить этот мир под себя  и свои нужды.

Мир трещал по швам и этот звук не предвещал ничего хорошего

Форма стала его второй кожей.. Вросла в него настолько, что в редкие дни прогулки в штатском он чувствовал как ветер обжигает по ранам от содранного мундира. Форма что-то вроде бинтов, не дающих развалиться на части от полученных увечий, не позволяющей провалиться в пучину паники обычного магла, осознающего происходящее, но не в силах что-либо предпринять, потому что он никто.

Но не юный аристократ, а сама судьба вязала с цыгана плату, да определила все по своим местам, словно опытный режиссер, расставила участников на свои позиции и вновь столкнула этих двоих, сокращая расстояние до, казалось бы, почти недопустимой близости. Хотя… в танго не бывает недопустимо близко, в танго вообще нет ничего недопустимого. Только свобода.

Внутренний голос насмешлив и откровенен до зубовного скрежета.

. Ромэн точно знает, когда подчиниться музыке, отдаться ей безгранично, то срываясь вместе с партнершей в ломанное стаккато, то замирая на мгновенье, прижимая к себе гибкое тело девушки, пробуждая в молчаливо наблюдающих зрителях азарт, интерес, затаенную страсть и похоть, что смешиваясь в пряный коктейль наполняют атмосферу вокруг танцующих.

Цыган улыбается себе, выдыхает и старается абстрагироваться от лишних размышлений, сейчас важен только танец. И раз уж ему выпало быть ведомым, он будет.

Обсуждать свои методы норвежка не собиралась ни с кем, тем более, с гриффиндорскими занудными моралистами, которым только дай повод показать миру, как тот прогнил, и напомнить, что они, гриффиндорцы, – последний оплот светлых чувств и порывов.

К боли нельзя привыкнуть. Ты можешь быть хорошо с нею знаком, тебе может даже казаться, что ты пережил абсолютно всё и уже ничего не страшно, но, когда очередной спазм скручивает внутренности с такой силой, что хочется умереть, чтобы мучения прекратились, - понимаешь, что жизни ещё есть чем тебя неприятно удивить.

Ну, то, что логическое мышление у грифов было сродни философскому камню - обладали им всего пара человек и в основном это были преподаватели, что позволяло предположить, что сей волшебный предмет передавался из поколения в поколение вместе с радикулитом - для Рене был совсем не секрет.

Недавно кто-то из сослуживцев, начитавшись маггловской прессы, предложил сделать календарь с фотографиями двенадцати самых горячих авроров, а средства от его продажи пустить на лечение раненых в госпитале Святого Мунго.

Вообще нашему дружному флуду уже черт знает сколько лет. Кого только не повидали его мягкие стены, а они действительно мягкие после случая с особенно впечатлительным особами, которые все порывались поцеловать с разбега штукатурку. Обычно каждый флуд называется в честь чего-то, но уже пару недель нас ужасно кроет предположительно из-за аномальной активности солнца, которое разжижает нам мозг. Поэтому мы сковываемся то у Кари в дУше, то, вот, у профессора в подсобке. Кстати, как вам тут? Неправда ли уютно в этой темноте и тесноте, а паутина в углу и люминесцентные глаза вон того чудовища из банки придают особенную атмосферу? Обратите внимание, пожалуйста, на наш блондинистый батальон: Кари, Рене, Джун, студенты. Сторонитесь мисс Миккельсен. Она у нас падкая на мужчин и мастерица извинений. Хотя... Нет, не сторонитесь. Она у нас милашка. Рене-рациональное зерно и большооооооой друг вышеупомянутой. Хороший малый. О, джун. Гриффиндор головного мозга и насекомобоясзнь, а ещё она милая и своей мило ой может замимикать вас до смерти. Там чуть поодаль- профессор зелий. Веяно ходит нас соблазняет, хотя утверждает, что кроме декольте мисс Миккельсен его больше ни одно не интересует. У него кака-то любовь сдирать с детей баллы. Ну а там в правом углу у нас кофеварка, на столике всегда есть вишневые пироги и иногда кексы по особенному рецепту Кари.

Ууууу профа дома в подсобке так хорошоооо
Мы посидим, поговорим с ним о чем-то не важном
Рене/Рик/Отто/эйвери внезапно пришеееееел
Ооооо Николс, если б вы знали о кооооом я молчууууу
Но он нем говорить, Сайлас, не хочууууу

Я прямо себе представил: "Катарина Миккельсен и двадцать неудачных способов вывести декана Гриффиндора из себя, избранное" х)
Катарина: *подкладывает змей в портфель*
Невилл: О-о, какие милые. В детстве у нас такие водились в саду.
Катарина: *подсыпает снотворное в кофе*
Невилл: Знаете, я сегодня так хорошо спал.
Катарина: *кладет кнопки на стул*
Невилл: Ох, кто-то рассыпал канцелярские принадлежности! Ну ничего, со всеми бывает, я тоже очень неловкий.
*занавес*

Чтобы сбить Невилла с пути, понадобилась бы ракета класса "Воздух-Земля" или, по крайней мере, достаточно упитанный дракон, а профессора Эйвери рядом не было.

Флуд 49. В борделе Наады - зачёркнуто - спальне барсучков !

Оставь надежды всяк сюда входящий! Дверь уже закрыта)

" Оставь одежду, всяк сюда входящий!" судя по названию-то)

Это всё ваши глаза, мистер Грейвс! Но мы будем осторожными и нежными - Вам понравится)

МАРК. БЕГИ. БЕГИ, МАРК. Я ЗАДЕРЖУ ИХ.

БЕГИТЕ, МАРК! МЫ ЛЮБИМ СПОРТИВНЫХ! хд

а вот зачем ловцу мышцы? ловец должен быть легким и стремительным. как простуда

Хотя бы для того, чтобы не так обидно было, когда тебя снесёт с метлы какая-нибудь гриффиндорская егоза)

эту гриффиндорскую егозу я уроню за собой следом и мы будем валяться на поле вдвоем
возможно, потом малфой обведет это красным карандашом в календаре как первый сексуальный опыт

*голосом дроздова* а теперь в матче наступила неловкая пауза, потому что два ловца неожиданно решили предаться брачным играм...